|
Гребенкина (Скорнякова) Александра Петровна
1919 - ?
Родилась в 1919 году в селе Малая Сосновка Ильинского сельсовета Немского района в многодетной семье. В семье подрастало четверо дочерей, и мать ждала еще ребенка, когда отец оставил семью. Мать одна воспитывала пятерых детей. Окончила 7 классов. После окончания школы поступила в Слободской педагогический техникум. После техникума, с 1934 по 1937 годы, работала в детском саду. В 1937-38 учебном году работала учителем начальных классов в Богоедовской, Беляковской и Жевлаковской школах. Перед самой войной работала в Архангельском детском доме (Немский район).
Когда началась война, была в Ялте – лечилась от туберкулёза. Целый месяц жила там, пока смогла выехать оттуда домой, совсем случайно: горьковская женщина тяжело болела гастритом, и ей нужно было ехать с медсестрой. Дали два билета. Так доехали до Горького. Её доставила домой, а сама приехала в Ильинское. Работала в детском доме. В октябре 1942 года забрали на фронт. Когда приехала в Киров, погрузили всех призванных в теплушки и повезли в сторону фронта. Они даже и не знали, где им придется понюхать пороху. Оказалось, что бить врага она будет в Заполярье.
Повезли сразу на север, через залив. Поставили в строй. «Учителя, воспитатели – два шаг вперед!». Кто вышел из строя, направили в связь. В первую же ночь был воздушный бой. Мы так устали, что даже не слышали, проспали. Сначала были в карантине, заготавливали и носили дрова в каждую землянку, в штаб, в землянке командиров. Кормили плохо: маленько хлеба да суп фасолевый – ложка фасоли да вода. После присяги работала в штабе писарем. А потом стала работать связистом. Нужно было помнить позывные каждого командира, знать, как вызвать каждую батарею. Затем перевели радисткой. Рация была американская. Пришлось таскать по снегу 16 кг провода. В 1944 году сильно болела, все лето лежала в госпитале. Там тоже работали – шили тапочки из прострелянных шинелей. После выписки из госпиталя снова приехала в свою часть. Война уходила все дальше. В свободное от дежурства время заготовляли грибы и ягоды для действующей армии.
Накануне Победы ей сказали, что надо ехать на лечение в госпиталь. А тут пронесся слух, что завтра объявят о победе. Александра отложила отъезд и осталась ждать известия. Об окончании войны узнали ночью. Одна из радисток прибежала и сказала, что война закончилась. По-разному встретили бойцы окончание войны: кто-то ликовал, кричал (хватали карабин и давай стрелять), кто-то плакал.
Александре Петровне предлагали остаться в Мурманске, но она выбрала другое – домой и только домой. Демобилизовалась в августе 1945 года. В армии вступила в партию. Была секретарём комсомола на своей установке.
После войны Александра Петровна вернулась в родное село Ильинское. Здесь за время ее нахождения на фронте был организован детский дом для сирот военного лихолетья. Привезли сюда детей из Смоленска, других городов, по которым прокатилась война. Было даже по трое ребятишек из одной семьи, оставшихся без родителей.
Когда возродился в 1965 году Богородский район, семья Гребенкиных переехала в п.Богородское. Александра Петровна опять пошла работать с детьми. Долгое время она была воспитателем в интернате Богородской средней школы, который находился по улице Советская в микрорайоне СХТ. Здесь жили дети из многих деревень района, которые хотели получить среднее образование. Отопление было печное. Ребятишки многое делали сами. Особенно тяжело было управляться с дровами. В интернате было 12 печек. Потом построили новый интернат. Александра Петровна стала работать учителем начальных классов. Из школы и ушла на заслуженный отдых.
Педагогический стаж - 38 лет. Имеет медаль «За отвагу», «За боевые заслуги», «За взятие Кенигсберга», «За доблестный труд» и юбилейные медали.
Медаль «За отвагу» получила при следующих обстоятельствах (по рассказу самой Гребенкиной А.П.):
«В тот день в наш дивизион привезли снаряды, и мы вышли их разгружать. Вскоре в небе появились фашистские самолёты. Началась бомбежка. Наши зенитчики бросились к установкам, открыли огонь по немецким самолётам. Вдруг прекратилась телефонная связь. И буквально под вражескими бомбами пришлось мне восстанавливать её. За это меня и наградили медалью».
Выписка из наградного листа: «Товарищ Скорнякова, работая телефонистом, четко и быстро выполняет все приказания и распоряжения. Во время боя безмалейшего опоздания передает оповещения о самолетах противника. Быстро исправляет повреждения. Благодаря ее смелости и решительности, она не раз восстанавливала поврежденную связь во время налета вражеских самолетов».
Из воспоминаний Гребенкиной А.П.:
«Я, Гребенкина Александра Петровна, родилась в 1919 году. За свою жизнь пережила все:
1) Нужду в детстве.
2) Раскулачивание богатых. Не могу забыть плача трех взрослых девушек (их родителей раскулачили), когда у них забрали всё и оставили их в домотканных льняных шубах. А ведь всего богатства-то увезли на 4-х подводах. Какое же это богатство? Потом всю семью их выслали куда-то. Больше они домой не вернулись.
3) Организацию колхозов. И опять же плач, когда уволили на общий двор их живность – лошадей и коров. Тогда тоже в магазинах ничего не было, но все равно лучше, чем сейчас. И был один продавец на весь смешанный магазин. А сейчас в магазине продавцов уйма, а делать нечего. Зачем?
4) Самое страшное – война! Опять плач в каждом доме. В это лето 1941 года забрали всех из села. Остались женщины и дети. А как работали? Не знали ни дня, ни ночи. Все после основной своей работы до самой ночи работали в колхозе. Не спрашивали ни о какой плате, так как получали зарплату. А теперь? Без оплаты никуда. А работы не спрашивай. Вот и дошли до ручки. Война запомнилась, конечно, навсегда и тяжело вспоминать.
Призвана я была в октябре 1942 года, была на охране Мурманского порта в зенитном 885-м полку связисткой, а позднее – радисткой. Вспоминать страшно. Не знаю, как мы, девушки, в 18, 19, 20 лет могли всё это переживать. Холодно, голодно, страшно. Ни спать, ни есть немцы не давали. Ночью налетали раз 5-6, а днем – обязательно во время еды. Побежим по положению №1 (а на это надо секунды!) и всё разольём, так как ели на нарах. Стола в землянке не было. Ели по два человека из котелка. Сухари давали с мешкотарой и крошки. Пока их довезут, всё искрошится и смещается с пенкой от мешка.
Особенно трудно и страшно было, когда стояли на охране железной дороги. Когда нас привезли от станции, а она была большая, ничего не осталось. Стояли три дома на берегу озера да дом дедушки с бабушкой. В озере по берегу метра два сплошь были зажигалки (в воде не разорвались). В первый налёт при нас от дома дедушки с бабушкой осталась одна большущая воронка. Мы сначала поместились в этих трех домах на берегу озера. Нас обнаружили, и начались постоянные налёты. При налёте включали какие-то сирены, поднимался невероятный шум. Нет, не шум, а что-то страшное, которое поднимает до одного волоске. Мы вынуждены были уйти в лес. Построили там землянки из сырого леса. Носили на плечах и строили как обруб. Помню, как стояла у этих землянок н посту. В лесу. Одна. 2 часа ночи. Все, кто свободен, спят. Уснул и дежурный по части. По лесу кто-то идёт. Там сплошь болото. Слышно чавканье ног. Вот уж я принял страху! Объявила наземную тревогу. Ночью, конечно, никог7о не нашли и только на 3-й день его задержали на батарее. Он всё и рассказал. Мне приказом была объявлена благодарность.
А как тянули связь…Катушка 16 кг. Берешь две и тянешь по снегу. А снегу на севере толсто. Вот и вязнешь да вылезаешь. Легко ли? А найти обрыв на линии и соединить в холод. Пальчики все были поморожены. А продукты и дрова? Все на плечах. По снегу зимой, по болоту летом. Свету в землянках не было. Жгли провода. За ночь закоптишь – аж седая. А воды тоже не было. Зимой всё таяли снег. На снежной воде обеды и чай готовили. Умывались тоже снегом под жгучим ветром. А есть-то нечего. Паёк 400 г невелик. Его утром съешь. Да и отдыхать некогда было. Это в 1944 году стали есть досыта. Вынесли всё. Войну выиграли. Победили.
5) Восстановление. Опять работали день и ночь. Заготовляли хлеб. Работали после основной работы в колхозе. За 5 лет было восстановлено сельское хозяйство. Стало жить хорошо. А теперь за 5 лет разрушили всё. Дошли до корня. Нигде ничего нет. Восстановить/, конечно, можно, если укрепить дисциплину на производстве, в каждом коллективе. И работать на совесть. А её-то у нас мало осталось…»
/По материалам Богородского краеведческого музея/
 
Фото1. Гребенкина А.А.у памятника с другими ветеранами-педагогами. Фото2. Гребенкина А.А. на пенсии
|
